О, Боевая Гвардия, клинок закона! О, храбрые гвардейцы-молодцы! Пока в строю гвардейские колонны, не будет дефицита колбасы...
Совершенно спонтанно написалась небольшая зарисовка.
читать дальше"Передышка".
Лил холодный ноябрьский дождь. Поля и дороги превратились в грязевое месиво. Медленная, но полноводная равнинная речка вбирала каждую падающую сверху каплю.
Брагинский вытер со лба пот и принялся перевязывать рану.
С другой стороны реки, на западном берегу, Людвиг сосредоточенно оттирал с меча кровь. Пока кругом слякоть и грязь, этот мастер маневренной войны погодит с продолжением драки... Есть немного времени передохнуть.
Иван скрипнул зубами. Вот уж правда, живого места не осталось. В левом плече - кошмарная рана, удивительно, что рука вообще не отвалилась. Справа, выше локтя, затянут жгут, в кисти с предплечьем, кажется, уже нет ни капли крови. Последний, решающий удар немец наносил в грудь, и почти достал до сердца. Казалось, последняя рана окажется, наконец, смертельной... Но и в этот раз Иван, тяжело дыша, встал с земли, поднял меч и отступил. И вот - короткая передышка. Пока не ударит мороз.
Кто сказал, что за Россию воюет зима? Да, холода оказывают огромное влияние на ход боевых действий - так же, как, например, жара пустынь, труднопроходимые леса или горы... Но природа сама не побеждает и не проигрывает, она лишь меняет правила игры. Остальное зависит от игроков. Сейчас, например, стоит наступить холодам - и грязь и реки скует льдом, открыв врагу путь на восток.
- Сдавайся, - раздался голос с запада.
Брагинский с раздражением сорвал с руки жгут - на холоде нельзя надолго нарушать кровоток - размял ее и неспешно подошел к своему берегу.
- Что ты сказал? - переспросил Иван.
- Серьезно тебе говорю, - угрюмый и уставший "ариец", которому тоже порядком досталось, оперся обеими руками на меч. - Ты разве ничего не понял за эти четыре месяца? Я сильнее...
- Вроде, я должен был это понять еще в июле, - перебил славянин. - "Не будет преувеличением сказать, что война против России выиграна в течение четырнадцати дней", ага. И в кого я, интересно, такой непонятливый?
- Недооценил, признаюсь, - несмотря на подначку, Людвиг сохранял прежнее каменное выражение лица. - Легкой прогулки не вышло. А у тебя, тем не менее, ни разу - ни разу! - не вышло меня остановить. Сколько бы ни...
- Угу, а Смоленск ты уже забыл, - Иван снова не дал собеседнику договорить.
- А ты сам не забыл долину Десны и Днепра? - слова немца отозвались ноющей болью в левом плече. Кровь больше не текла, но заживет рана очень нескоро, если вообще заживет.
- Поражение - это всего лишь поражение, - звучит как фальшивый пафос, но не молчать же? - Это ведь ваш Фридрих сказал, что русского даже дважды застрелить мало, его еще и подтолкнуть надо.
- Это просто слова. То, что ты вставал после таких ударов, какие сто раз свалили бы и Польшу, и Францию, говорит лишь о том, что ты выносливее прочих. Но это не может длиться вечно. У тебя не девять жизней.
- Не девять, - кивнул Брагинский. - Всего одна. И очень мне дорогая.
- Так отойди в сторону. Я заберу Москву. А ты уйдешь за свой Урал.
- Москву повидать хочешь? - Иван усмехнулся и тут же сморщился от боли. - И до тебя желающих хватало. Полтора века назад последний раз. Прием мы им оказали дружеский, максимально теплый. Горячий, я бы даже сказал...
- Хвастаешься прошлыми победами? - безразлично прокомментировал Людвиг. - Ну, что тебе еще остается... Да, здесь пришлось тяжелее, чем в Европе - но "тяжело" не значит "невозможно". За мной сила, опыт, за мной экономическая мощь всего Старого света. Я лучше владею оружием, я крепче, быстрее...
- Угу, а еще у тебя меч больше. "Никогда этому типичному примеру отсталой большевистской технологии не превзойти крупповскую сталь", да. - Брагинский задумчиво посмотрел на лезвие своего меча. В тяжелых боях оно покрылось зазубринами - и тем не менее, по-прежнему держало удар.
Из-за туч не было видно, как закатилось солнце. Темную равнину освещали отблески далеких огней. Оба воителя на мгновение обернулись.
На западе, за спиной Людвига, пылал город, в котором немец задержался по пути сюда. Черные облака тянулись по ветру, и невозможно было понять, где дым, а где - тучи.
К востоку горел совсем другой огонь. Там, в городах, по мостовым которых еще не бухали сапоги захватчика, ни на мгновение не затухали доменные печи. Там плавились чугун и сталь, там отливалось оружие.
Короткий порыв ветра. Иван протянул руку в сторону - и на ладонь упала снежинка.
Грязь под ногами медленно покрывалась льдом. Река остановилась.
Вот оно. Конец передышке. Наивно было бы надеяться залечить за это время свои раны - тем более, на таком холоде - но вздохнуть свободно, хотя бы ненадолго, было необходимо.
"Последний твой шанс, Ваня. Не остановишь его здесь, отступать будет уже некуда".
Корка льда на реке окончательно затвердела. Людвиг в последний раз провел ветошью по мечу. Брагинский принял боевую стойку.
- Нерушимой стеной... - прошептал Иван. - Обороной стальной...
Немец шагнул вперед.
читать дальше"Передышка".
Лил холодный ноябрьский дождь. Поля и дороги превратились в грязевое месиво. Медленная, но полноводная равнинная речка вбирала каждую падающую сверху каплю.
Брагинский вытер со лба пот и принялся перевязывать рану.
С другой стороны реки, на западном берегу, Людвиг сосредоточенно оттирал с меча кровь. Пока кругом слякоть и грязь, этот мастер маневренной войны погодит с продолжением драки... Есть немного времени передохнуть.
Иван скрипнул зубами. Вот уж правда, живого места не осталось. В левом плече - кошмарная рана, удивительно, что рука вообще не отвалилась. Справа, выше локтя, затянут жгут, в кисти с предплечьем, кажется, уже нет ни капли крови. Последний, решающий удар немец наносил в грудь, и почти достал до сердца. Казалось, последняя рана окажется, наконец, смертельной... Но и в этот раз Иван, тяжело дыша, встал с земли, поднял меч и отступил. И вот - короткая передышка. Пока не ударит мороз.
Кто сказал, что за Россию воюет зима? Да, холода оказывают огромное влияние на ход боевых действий - так же, как, например, жара пустынь, труднопроходимые леса или горы... Но природа сама не побеждает и не проигрывает, она лишь меняет правила игры. Остальное зависит от игроков. Сейчас, например, стоит наступить холодам - и грязь и реки скует льдом, открыв врагу путь на восток.
- Сдавайся, - раздался голос с запада.
Брагинский с раздражением сорвал с руки жгут - на холоде нельзя надолго нарушать кровоток - размял ее и неспешно подошел к своему берегу.
- Что ты сказал? - переспросил Иван.
- Серьезно тебе говорю, - угрюмый и уставший "ариец", которому тоже порядком досталось, оперся обеими руками на меч. - Ты разве ничего не понял за эти четыре месяца? Я сильнее...
- Вроде, я должен был это понять еще в июле, - перебил славянин. - "Не будет преувеличением сказать, что война против России выиграна в течение четырнадцати дней", ага. И в кого я, интересно, такой непонятливый?
- Недооценил, признаюсь, - несмотря на подначку, Людвиг сохранял прежнее каменное выражение лица. - Легкой прогулки не вышло. А у тебя, тем не менее, ни разу - ни разу! - не вышло меня остановить. Сколько бы ни...
- Угу, а Смоленск ты уже забыл, - Иван снова не дал собеседнику договорить.
- А ты сам не забыл долину Десны и Днепра? - слова немца отозвались ноющей болью в левом плече. Кровь больше не текла, но заживет рана очень нескоро, если вообще заживет.
- Поражение - это всего лишь поражение, - звучит как фальшивый пафос, но не молчать же? - Это ведь ваш Фридрих сказал, что русского даже дважды застрелить мало, его еще и подтолкнуть надо.
- Это просто слова. То, что ты вставал после таких ударов, какие сто раз свалили бы и Польшу, и Францию, говорит лишь о том, что ты выносливее прочих. Но это не может длиться вечно. У тебя не девять жизней.
- Не девять, - кивнул Брагинский. - Всего одна. И очень мне дорогая.
- Так отойди в сторону. Я заберу Москву. А ты уйдешь за свой Урал.
- Москву повидать хочешь? - Иван усмехнулся и тут же сморщился от боли. - И до тебя желающих хватало. Полтора века назад последний раз. Прием мы им оказали дружеский, максимально теплый. Горячий, я бы даже сказал...
- Хвастаешься прошлыми победами? - безразлично прокомментировал Людвиг. - Ну, что тебе еще остается... Да, здесь пришлось тяжелее, чем в Европе - но "тяжело" не значит "невозможно". За мной сила, опыт, за мной экономическая мощь всего Старого света. Я лучше владею оружием, я крепче, быстрее...
- Угу, а еще у тебя меч больше. "Никогда этому типичному примеру отсталой большевистской технологии не превзойти крупповскую сталь", да. - Брагинский задумчиво посмотрел на лезвие своего меча. В тяжелых боях оно покрылось зазубринами - и тем не менее, по-прежнему держало удар.
Из-за туч не было видно, как закатилось солнце. Темную равнину освещали отблески далеких огней. Оба воителя на мгновение обернулись.
На западе, за спиной Людвига, пылал город, в котором немец задержался по пути сюда. Черные облака тянулись по ветру, и невозможно было понять, где дым, а где - тучи.
К востоку горел совсем другой огонь. Там, в городах, по мостовым которых еще не бухали сапоги захватчика, ни на мгновение не затухали доменные печи. Там плавились чугун и сталь, там отливалось оружие.
Короткий порыв ветра. Иван протянул руку в сторону - и на ладонь упала снежинка.
Грязь под ногами медленно покрывалась льдом. Река остановилась.
Вот оно. Конец передышке. Наивно было бы надеяться залечить за это время свои раны - тем более, на таком холоде - но вздохнуть свободно, хотя бы ненадолго, было необходимо.
"Последний твой шанс, Ваня. Не остановишь его здесь, отступать будет уже некуда".
Корка льда на реке окончательно затвердела. Людвиг в последний раз провел ветошью по мечу. Брагинский принял боевую стойку.
- Нерушимой стеной... - прошептал Иван. - Обороной стальной...
Немец шагнул вперед.
@темы: Творчество
-
-
24.08.2009 в 22:20-
-
24.08.2009 в 22:32